Журнал "Эхо планеты" № 45, ноябрь 1994 г.
Но время шло, а на фронте особых перемен не наблюдалось. Части Красной Армии, пытавшиеся с ходу и в лоб преодолеть "линию Маннергейма" на Карельском перешейке, несли тяжелые потери. Севернее, вдоль границы от Ладоги к Баренцеву морю, финская оборона была намного "прозрачнее" - ее держали не регулярная армия, а резервисты. Здесь финны мощного удара не ожидали, полагаясь на почти полное бездорожье.
Однако удар все таки был нанесен. Замысел Красной Армии стал ясен, когда в финском генштабе прочертили линию от Суомуссалми до Оулу (Улеаборг). Это был самый короткий путь от восточной границы Финляндии до ее западного побережья. Самое выгодное и заманчивое как с военной, так и с политической точки зрения направление, позволявшее стремительным броском разрезать Финляндию надвое.
...163-я стрелковая дивизия под командованием Зеленцова наступала с севера (через местечко Юнтусранта ) и с юга (по дороге Раате). За первые четыре дня дивизия, несмотря на сложный рельеф местности, прошла 50 километров в глубь финской территории. Но из Москвы торопили. Передо мной копия документа от 2 декабря 1939 года:
Немедленно.
Копия телеграммы переданной шифром
Через начштаба.
Ленинград. Комвойск ЛВО - МЕРЕЦКОВУ тт. КУЛИКУ, МЕХЛИСУ.
Продвижение наших войск на фронте 9 и 8 армий, несмотря на значительные силы финских войск, проходят недопустимо медленно и нерешительно. Мы не можем долго болтаться в Финляндии, двигаясь по 4-5 километров в сутки. Нужно поскорее кончить дело решительным наступлением наших войск.
ПРИКАЗЫВАЮ:
1. 9 армии всемерно форсировать продвижение наших войск на УЛЕАБОРСКОМ направлении, категорически потребовав от командующего армией, командиров и комиссаров дивизий решительных и боевых действий по овладению районом УЛЕАБОРГА. Для помощи командованию армий по ускорению продвижения войск тов. Мехлису немедленно выехать на фронт 9 армии...
К. ВОРОШИЛОВ
Б. ШАПОШНИКОВ
(В телеграмме, кстати; есть примечательный пункт 5, где говорится, что "при действиях авиации категорически и безусловно воспрещается бомбардировка городов и мирного населения, о чем довести до сведения каждого летчика и штурмана").
8 декабря 1939 года красноармейцы взяли деревню Суомуссалми и вынудили финнов (их было около полутора тысяч) отступить к озеру Киантаярви. На "освобожденной" территории, откуда местное население не успело эвакуироваться, части Красной Армии вовсю развернули пропагандистскую работу. Финны сзывались на сходы, на которых избирались комитеты трудового народа - трудкомы. У некоторых жителей подобное не вызывало отрицательных эмоций. Жили здесь бедно, и наступление советских войск вселяло надежды на перемены к лучшему. Вера в возможность установления, как казалось тогда, более справедливого порядка, по воспоминанию старожилов, была вполне искренней. Директивы советского командования призывали красноармейцев не обижать и не грабить местное население. Трудкомовцы и сочувствующие им налаживали торговлю и обучение детей в школах. Порывались даже незамедлительно начать строительство дорог, дабы облегчить продвижение Красной Армии в глубь Финляндии.
В книге об истории коммуне Суомуссалми мне удалось разыскать выступление одного активиста-трудкомовца. Процитирую: "Мы ждали бойцов Красной Армии. Прежнее правительство не заботилось об интересах народа. Новое народное правительство (имелось ввиду созданное в самом начале войны в Терийоки промосковское правительство во главе с Отто Куусиненом. -Прим.авт.) наверняка гарантирует нашему народу работу и хлеб". Правда, после войны "строители новой жизни" угодили под суд.
Развернуть свою деятельность трудкомы так и не смогли, энтузиазм быстро иссяк, что не в последнюю очередь было связано с контрнаступлением финских войск в конце декабря 1939 года - начале января 1940 годов. Ситуация коренным образом изменилась с прибытием в район Суомуссалми подкрепления - боевой группы, сформированной в основном из резервистов во главе с полковником Хьялмаром Сииласвуо, который получил приказ от самого главковерха Маннергейма. Тактика была избрана простая: рассекать силы противника на части и постепенно уничтожать их. У финнов было пять батальонов, а у красноармейцев два полка дивизии Зеленцова. Заняв узловые пункты дороги Раате и отрезав для дальнейшего продвижения 163-й дивизии практически все направления, полковник Сииласвуо начал штурм Суомуссалми. После недели ожесточенных боев к финнам подошло подкрепление. Появились даже артиллерийские и противотанковые орудия.
...Наступление 163-й дивизии, срочно переброшенной к границе по неизвестной финской разведке трассе из Ухты, шло по намеченному плану. Надо было занять деревню Суомуссалми, выйти к развилке дорог и, соединившись с 44-й дивизией, двигаться на Оулу. Наступление не предвещало ни каких осложнений. Но получилось так, что операция в Суомуссалми разом стала и трагической, и малоизвестной страницей "той войны не знаменитой".
Из телеграммы от 19 декабря 1939 года командующему 9-й армией:
НЕМЕДЛЕННО по прямому проводу.
Дело в СУОМУС-САЛМИ ухудшается. Приказываю принять все меры и срочно без промедления бросить все силы 44 сд для того, чтобы не дать противнику окружить и взять в плен два полка 163 стрелковой дивизии. Бросить всю авиацию для помощи 163 стрелковой дивизии... Непосредственное руководство и ответственность за проведение боевых действий по оказанию помощи 163 стр. дивизии возлагается лично на Вас. Предупреждаю, что за возможную катастрофу 163 стр. дивизии лично будете отвечать вы.
Немедленно донести о Ваших действиях и распоряжениях.
ГЛАВНОКОМАНДУЮЩИЙ - К. ВОРОШИЛОВ
ЧЛЕН ГЛАВНОГО ВОЕННОГО СОВЕТА - И. СТАЛИН
НАЧАЛЬНИК ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА - Б.ШАПОШНИКОВ
В это время финская радиоразведка уже перехватила данные о спешившей на помощь окруженцам 44-й дивизии Виноградова. И тогда полковник Сииласвуо пошел на большой риск. На узкой перемычке между озерами Куйваярви и Куоманярви на пути двигавшейся по дороге Раате дивизии он выставил заслон, а из ближайших лесов стал наносить упреждающие удары силами отрядов лыжников. 28 декабря командование 163-й дивизией неожиданно приняло решение, не дожидаясь подхода 44-й дивизии, выходить из окружения. Но весь трагизм ситуации заключался в том, что две дивизии в это время отделяло друг от друга всего 10 километров.
Несмотря на интенсивный обстрел, 163-й дивизии удалось в организованном порядке начать отступление по льду озера Киантоярви под прикрытием бронетехники и авиации и благодаря арьергарду, который вызвав огонь на себя, позволил основным силам отойти обратно к границе. Дивизия Зеленцова ушла на северо-восток, потеряв около 30 процентов личного состава. Среди бойцов было много обмороженных. Потери военной техники составили около 15 процентов.
Тем временем полковник Сииласвуо все силы направил на окружение и постепенную ликвидацию 44-й дивизии, которая, продвигаясь на соединение со 163-й, растянулась и оказалась зажатой между лесов и болот на дороге Раате. Ночь с 3 по 4 января 1940 года была одной из самых холодных за все время "зимней войны". Запасы продовольствия и боеприпасов быстро таяли. Не было возможности отправить в тыл больных и раненных. В радиограмме от 4 января, перехваченной финнами, отмечалось, что продуктов осталось на один день, бойцы голодают, а лошади не кормлены около недели, серьезная нехватка боеприпасов. К тому же финнам удалось уничтожить приграничный мост, полностью отрезав дивизию от тыловых коммуникаций. Трагедию усугубляла и полная неподготовленность 44-й дивизии к ведению боевых действий в условиях суровой зимы. До войны местом ее постоянной дислокации был Житомир. Дивизия была переброшена на север, не имея ни теплых полушубков, ни валенок, ни рукавиц. Много позднее финские историки, основываясь на документальном материале, отмечали, что "жуткая темнота Приполярья, где зимнее время превращается в одну сплошную мглу без утра и вечера, лишала многих красноармейцев, приехавших с Украины, рассудка. А красота северного сияния воспринималась ими как зловещие призрачные огни". С 5 по 7 января дивизия Виноградова вела тяжелейшие бои, пытаясь вырваться из западни всеми возможными способами. Отдельные перестрелки и столкновения продолжались до 10 января. Таким образом, планы советского командования по соединению двух дивизий и их стремительному броску по самому короткому пути к западной границе Финляндии были сорваны. Остатки 163-й дивизии ушли обратно на север и до конца войны закрепились в местечке Юнтусранта, а 44-я (численностью около 17 с половиной тысяч человек) была разгромлена. (Потери личного состава дивизии превысили 70 процентов, 1200 бойцов и командиров попали в плен.) Выйти из окружения удалось лишь немногочисленным группам и одиночкам, которые сразу попали в руки НКВД.
Этот документ хочу привести полностью:
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
НАЧАЛЬНИКУ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА КРАСНОЙ АРМИИ
т. ШАПОШНИКОВУ. (для ставки)
Докладываем: суд над бывшим командиром 44 сд ВИНОГРАДОВЫМ, начальником штаба ВОЛКОВЫМ и начполитотдела ПАХОМЕНКО состоялся 11 января в ВАЖЕНВАРА под открытым небом в присутствии личного состава дивизии. Обвиняемые признали себя виновными в совершенных преступлениях. Речи прокурора и общественного обвинителя были одобрены всеми присутствующими. Суд тянулся пятьдесят минут. Приговор к расстрелу был приведен в исполнение немедленно публично взводом красноармейцев.
После приведения приговора в исполнение состоялось совещание начсостава, на котором намечена дальнейшая разъяснительная работа. Выявление всех предателей и трусов продолжается.
В 44 сд работает комиссия Военсовета, на обязанности которой лежит детальное расследование всех причин и обстоятельств поражения 44 сд.
11 января ЧУЙКОВ, МЕХЛИС
Через восемь дней последовал приказ Главного Военного совета Красной Армии за номером 01227. В нем говорится:
"В боях 6-7 января на фронте 9-й армии в районе восточнее СУОМУССАЛМИ 44 стр. дивизия, не смотря на свое техническое и численное превосходство, не оказала должного сопротивления противнику, позорно оставила на поле боя большую часть ручного оружия, ручных и станковых пулеметов, артиллерию, танки и в беспорядке отошла к госгранице.
Основными причинами столь постыдного для 44 стр. дивизии поражения были:
трусость и позорно-предательское поведение командования дивизии в лице командира дивизии комбрига ВИНОГРАДОВА, начальника политотдела дивизии полкового комиссара ПАХОМЕНКО И.Т. и начальника штаба дивизии полковника ВОЛКОВА А.И., которые вместо проявления командирской воли и энергии в руководстве частями и упорства в обороне, вместо того, чтобы принять меры к выводу частей, оружия и материальной части, подло бросили свою дивизию в самый ответственный перод боя и первыми ушли в тыл спасая свою шкуру.
Основные виновники этого позора понесли заслуженную кару Советского закона.
Позорный отход 44 стр. дивизии показывает, что не во всех частях Красной Армии у командного состава развито чувство ответственности перед Родиной, что в тяжелом, но далеко небезнадежном положении, командиры иногда забывают свой долг командира, и у них иногда берут верх шкурнические интересы.
Позорный отход 44 стр. дивизии показывает, далее, что в бойцах также не развито чувство ответственности за вверенное им Родиной оружие и они при первом серьезном нажиме со стороны противника бросают оружие и из бойцов Красной Армии, которые обязаны бороться за Родину с оружием в руках до последнего вздоха, превращаются в безоружную толпу паникеров, позорящих честь Красной Армии..."
В общей сложности финские войска потеряли в Суомуссалми около 800 человек, наши - около 23 тысяч. Гибель почти целой дивизии в маленьком приграничном районе Финляндии почти пол века оставалась в нашей историографии "белым пятном". Ни абзаца ни строчки, ни слова... Трагедия, остававшаяся только в памяти чудом вырвавшихся из этого снежного ада участников сражений, узкого круга военных специалистов и безмолвных стеллажей государственных архивов. Рассказывать о победах легче, чем о поражениях, тем более о поражениях, которые были предрешены военно-политическими просчетами. Финские специалисты, рассматривая причины разгрома 44-й дивизии, особое внимание уделяют психологическим факторам. На дороге Раате столкнулись два военных образца мышления, один из которых безоглядно верил в технику, другой - в более эффективного в здешних условиях легковооруженного бойца.
...С экспозицией музея "зимней войны" (он расположен в местечке Рааттеенпортти, у той самой дороги Раате, которой суждено было стать дорогой смерти для 44-й дивизии) меня познакомил Лео Карттимо, краевед из Суомуссалми. Этот на вид очень скромный и застенчивый человек многие годы все свое свободное время посвящает изучению событий "зимней войны": собирает домашний архив, встречается с российскими и финскими ветеранами - участниками боев, записывает их воспоминания. Им собрана уникальная коллекция экспонатов, хранящаяся здесь в музее. Интерес к тем далеким событиям пробудился у Лео давно. Много о той страшной зиме рассказывал его отец, воевавший в этих местах. Сам Лео долгое время служил на погранзаставе, а с 1987 года - на пенсии.
- Это мое увлечение, - говорит он. - Я не профессиональный историк и не претендую на научную значимость своих трудов. Собираю факты и сопоставляю их, чтобы восстановить подробности трагических событий без гнева и пристрастия.
Мы переходим с Лео от витрины к витрине музея.
- В оформление экспозиции и отборе материалов мы придерживаемся принципа равноправия, - продолжает он. - Например здесь представлены обмундирование и вооружение советских и финских бойцов. Хочу обратить внимание на одежду финнов. Это именно одежда, а не униформа. Многим резервистам не хватало обмундирования, они шли воевать в своих тулупах, полушубках, теплых свитерах и носках домашней вязки. Называлась такая неуставная форма "каяндеровки" по имени тогдашнего премьер-министра Каяндера. Он так экономил, что денег хватало на ремни да кокарды. В конечном счете эта теплая одежда ручной выделки в лютые морозы очень пригодилась и грела куда лучше казенных полушубков. Красноармейцы же теплой одежды были фактически лишены.
...Тонкие шинелишки, буденовки,
обмотки. Счаслив был тот, кому достались
ватники, полушубки и валенки. Но таких было
по пальцам пересчитать. Зато были тоненькая
"Инструкция по предупреждению
обморожений" и книжечка А.Жданова "Изменения
в Уставе ВКП(б)". Не было маскхалатов, но,
разбирая после разгрома дивизии ящики с
имуществом, финны обнаружили тюки белой
ткани. Тяжелая советская техника
проламывала хрупкий лед (озера здесь
промерзают только к середине января), вязла
в болотной топи. Финны перевозили свое
легкое вооружение и боеприпасы на удобных
санках-волокушах, на них же отправляли в тыл
раненых.
На одном из стендов мое внимание привлекли офицерская планшетка и исписанная по-русски тетрадка с аккуратными конспектами лекций. Ее владелец явно покинул студенческую скамью незадолго до войны. Бросилась в глаза и не большая брошюра "Лыжная подготовка в РККА".
- После боев на дороге Раате таких книжек было найдено множество, - говорит Лео. - Большая часть так и осталась лежать в ящиках. У тех же, для кого предназначались эти пособия, не было не только опыта бега на лыжах, но и самих лыж, а если и были, то очень низкого качества, совершенно не пригодные для здешних условий.
Лео показывает диапозитивы и фотографии. Изможденные лица пленных, пепелища, руины церковного прихода, человеческие и лошадиные трупы - страшный лик войны. Рядом под стеклом - почтовая открытка, адресованная куда-то в Одесскую область.
- Там только две строчки, - тихо говорит Лео. - "Спасибо, мама, за весточку, пишу тебе ответ". Письмо так и осталось недописанным...
Новый стенд - новые подробности зимней трагедии. Карты, имевшиеся в распоряжении советских частей, были настолько не точными, что приходилось пользоваться финскими туристскими. На наших картах отсутствовали даже обозначения шоссейных дорог. На одном из стендов - сооружение из двух ведер. Это - самодельные печки красноармейцев. В жести вырезалось отверстие, в которое подбрасывали топливо. Дальше - ложки, кружки, миски. Словом, все нехитрое солдатское добро.
- Причин трагедии ваших
войск было несколько, - говорит Лео. - 44-я
дивизия была перенасыщена тяжелой техникой,
которую нельзя было использовать при таком
высоком снежном покрове. Не хватало и
опытных военных специалистов после
сталинских чисток в РККА. Командиры и бойцы
плохо ориентировались на местности. А что
касается защитников Суомуссалми, то
деревню обороняли те, кто здесь вырос. Они
знали каждое деревце, каждый пригорок. Для
красноармейцев эта земля была чужой. Но
надо признать, сражались они мужественно,
стойко, до конца.
Память о прошлом - самый точный индикатор человеческой порядочности. На территории коммуны Суомуссалми находится более сотни безымянных захоронений советских воинов. До недавних пор над могилами высились покривившие вешки. Теперь к могилам проложены деревянные настилы. А на аккуратных дощечках надписи - "79 российских солдат", "7 воинов России".
Еще несколько лет назад сама идея установления здесь памятника нашим воинам или хотя бы памятного знака встречалась в штыки. Но время изменилось. Сейчас заканчивается работа над созданием мемориального комплекса, который объединит музей "зимней войны", братские захоронения и памятник финским воинам. Занимался комплексом известный архитектор и скульптор Алвар Аалто.
- Выполнение проекта стало возможным в ходе сотрудничества посольства России и Финляндии, Общества дружбы народов Финляндии и России, администрации и жителей коммуны Суомуссалми, - рассказывает посол России в Финляндии Юрий Дерябин. - Хочу особо отметить гуманитарный характер памятника, сооружаемого не войне, а ее жертвам. Это памятник сострадания и скорби, в нем нет никакой милитаристской символики, что является свидетельством нового российского подхода к истории войн между СССР и Финляндией. Увековечение памяти павших в этих войнах, явившихся трагедией как для советского, так и для финского народов - наш человеческий долг. В настоящее время ведется работа и в российских государственных архивах по составлению книги памяти, в которой будут собраны имена наших воинов, погибших в Суомуссалми...
В финскую историографию "зимняя война" вошла как "финское чудо" - легенда, повествующая о том, как маленькая, недавно получившая независимость страна проявила невиданную стойкость, мужество и военное мастерство в схватке с сильным противником. Наши историки более сдержанны в оценках - незнаменитая, хоть и увенчанная победным итогом, но бесславная война. Хочется к этим скорбным эпитетам добавить еще один - забытая... До сих пор не установлено точное число наших потерь. Называемую нашими историками цифру - около 60-70 тысяч - их финские коллеги считают заниженной раза в четыре.
Пройдет много лет. Подробности той страшной зимы отойдут еще дальше в прошлое. Но останется под мертвой, высохшей сосной у обочины дороги Раате на гранитном постаменте женщина, в скорби склонившая голову над могильным крестом...
Фото из архива музея в Суомуссалми
МАЙЯ БЕЛЯЕВА
Хельсинки
